поразветвленней, да и с финансированием, щедро льющимся из-за границы, все было в порядке. По оперативным данным МВД, количество демонстрантов грозит составить от двухсот до трехсот тысяч человек, что будет куда как больше чем в 2012-м на Болотной площади. Сам руководитель будущего протестного движения, нарушив режим, предписываемый условным осуждением, скрывался на территории посольства США, откуда и осуществлял общее руководство намечаемым мероприятием. С легкой руки кого-то из остроумных политологов, будущее выступление уже окрестили «революцией зажравшихся». И это было емкое выражение, так как в ней наметили принять участие дети состоятельных родителей, недовольных первыми шагами новой власти, так называемые «белые воротнички», а попросту говоря – «офисный планктон», изнывающий от скуки анти-ковидного карантина и часть «творческой интеллигенции», как любили себя называть актеры и прочие клоуны от псевдоискусства.

Конечно, если бы страх перед усиливающей свою мощь пандемией всерьез не овладел массами, страна уже давно представляла бы вовсю бурлящий котел, вот-вот готовый, сорвав все клапаны, взорваться и залить своей кипящей и ядовитой жидкостью все окружающее. Однако страх перед неведомым и беспощадным врагом, в лице зловредного вируса, выкашивающим, с одинаковой методичностью, богатых и бедных, не давал этому дикому вареву выплеснуться наружу. Но если в глубинке дела с короновирусной инфекцией хоть и были несколько напряженными, но все-таки хоть как-то укладывались в рамки обычной эпидемии, то в столице с ее почти двадцатимиллионным населением все выглядело куда, как печальней. Смертность достигла небывалого доселе уровня – в 2% от всех зараженных, что представляло собой просто кошмарную цифру, о которой Минздрав, даже побоялся заикнуться, по всегдашней своей привычке скрывать правду и просто засекретил все данные, ограничившись только сведениями о новых зараженных. И только снующие туда-сюда машины «скорой помощи» и «ритуальных услуг» на фоне почти обезлюдевших улиц и свободных от всегдашних «пробок» проезжих частей, красноречиво указывали на истинные масштабы разыгрывающейся на глазах у всех трагедии. Масла в огонь людского страха подлила информация, слитая вездесущим журналистам о секретном приказе того же Минздрава, запрещавшем в категорическом тоне отпуска медицинским работникам всех уровней квалификации до особого распоряжения. Местные власти столицы, в лице мэра Себейкина, тоже не остались в стороне от этой вакханалии, издав распоряжение об обязательной кремации всех без исключения умерших, по причине отсутствия свободных мест на кладбищах. Парад Победы, назначенный на прошлое воскресенье, призван был привнести с собой хоть какую-то долю оптимизма, но из этого получилось еще более страшное событие, воочию показавшее всю беззащитность людей и хрупкость мер безопасности, призванных защитить их от всяческих неблагоприятных проявлений извне. На этом мрачном фоне светлым пятнышком было только сообщение от органов МЧС, с немалым удивлением, констатировавшим беспрецедентное снижение количества пожаров на подмосковных торфяниках, вот уже несколько десятилетий, буквально терзавших столицу своим дымом. Видимо, разговоры об искусственном их происхождении имели под собой реальную почву.

Страна, будто дикий и необъезженный конь Клодта12, вздыбилась в немом оцепенении, остановленная могучей рукой опытного укротителя, всего за шаг от пропасти. Как поступит Конь-Россия? Вернется назад, испугавшись бездонной пропасти? Затопчет ли в слепой и безрассудной ярости смельчака, схватившего его под уздцы? А может, возьмет, да и перепрыгнет гибельную пропасть тупой обыденности, напрягая, все свои мышцы? Кто знает, кто знает?

Не обошли своим вниманием генералы и такой животрепещущей темы, как недавние назначения руководителей высшего ранга. И если назначение Юрьева в качестве нового Министра обороны и члена Президиума Высшего Военного Совета не вызвало никаких пересудов, так как его кандидатура была согласована заранее при всеобщем и безоговорочном одобрении, то вот назначение Марии Хазаровой врио Министра иностранных дел произвело легкий ветерок недоумения со стороны генералитета. Но это был действительно всего лишь легкий ветерок не несущий в себе какого-то недовольства или тем более – отторжения. Всем нравилась эта бойкая и острая на язык примадонна российской дипломатии, снискавшая уважение у одних зарубежных представителей и яростную ненависть у других. Поэтому каких-то внятных и принципиальных возражений против ее кандидатуры высказано не было. С гораздо большей охотой зрелые мужчины обсуждали иные ее достоинства – никак не относящиеся к профессиональной деятельности. И вот теперь, на первом заседании Высшего Военного Совета, после формального представления, предстояло официально утвердить этих двоих в новой для них роли.

Обо всем этом, да и не только об этом, сейчас судачили генералы, тихо жужжа, как сытые, но встревоженные шмели, в ожидании начала первого полноценного заседания Высшего Военного Совета. А тревожило их, помимо общей обстановки в стране, за которую они теперь впервые за все существование этой территории под названием «Россия» несли полную ответственность еще и сугубо личная озабоченность по поводу своего материального состояния. Куда деваться? Все мы люди, из простой плоти и крови. А значит и изначально вложенный в нас природой эгоизм, когда своя рубашка гораздо ближе к телу, чем интересы хоть и не чуждого, но все же абстрактного общества для нас, в сознании почти каждого индивида, за исключением святых и юродивых, занимают первые места, к Господнему сожалению. Генералы же – суть неотъемлемая часть этого общества и ничто им не чуждо, особенно те материальные блага, предоставленные им в свое время государством и пользование которыми укоренилось в их привычке, принимая порой весьма экзотические обороты. Поголовная проверка, затеянная «Малютой» Тучковым и поддержанная Главой Высшего Военного Совета, выбранного «советом волхвов», выявила причастность почти 99% высшего генералитета к тем или иным формам незаконного обогащения, проявившимся во всех своих формах. Волей-неволей, а все же пришлось явить миру в лице сограждан свое далеко не блещущее чистотой исподнее. «Заслуженным», как они себя считали, в подавляющем большинстве, генералам и адмиралам было за что тревожиться. С одной стороны чаши весов находилось их материальное благосостояние, зачастую полученное абсолютно незаконным путем, а с другой стороны – возможность принадлежать к когорте избранных, призванных наполнить свежим ветром изрядно обвисшие паруса сверхдержавы, имена которых в случае удачи навсегда золотом впишут в анналы истории.

II

По длинному светлому и широкому коридору Национального Центра Управления Обороной шли не спеша два уже далеко не молодых офицера старшего комсостава в парадной форме. У обоих неторопливо фланкирующих мужчин на погонах горело по одной большой, вышитой золотом звезде, что говорило об их одинаковом звании и возможно о примерно одинаковом служебном положении, занимаемом ими в военной иерархии страны. Того, что был повыше ростом звали Сергей Иванович Рудов и занимал он должность Начальника Главного оперативного управления Вооруженных Сил Российской Федерации. А с недавних пор он еще и исполнял обязанности негласного заместителя Председателя Высшего Военного Совета и представлял собой, по молчаливому согласию всего генералитета, этакого «серого» кардинала при высшем руководителе страны, входя в круг особо доверенных лиц. Звание генерала армии он получил еще за месяц до описываемых событий, но мундир с новыми погонами сменил лишь на днях. Тот же, кто шагал рядом с ним, слегка неуклюжей и косолапой походкой, был никто иной, как предводитель хунты, диктатор, тиран, сатрап, душитель свобод, пугало для всех не поступивших в вуз, (пока еще) Начальник Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, а по совместительству еще и назначенный каким-то бородатым стариканом Председателем Высшего Военного Совета, к которому после недавних событий, волею печального случая, перешла вся власть в стране. И звали это чудовище обыкновенно – Валерий Васильевич Афанасьев. Позади них, на некотором расстоянии маячила фигура каптри с чемоданчиком на браслете, прицепленном к запястью левой руки, которому по младости лет было трудновато соблюдать приличествующую дистанцию от неторопливых генералов.

Торопиться этим двум уже далеко не молодым людям было некуда, да и незачем. До первого заседания Высшего Военного Совета, которое должно было начаться через двадцать минут, еще оставалось время. А значит, следовало соблюдать солидность и пунктуальность, ради сохранения реноме респектабельных вершителей людских судеб на одной седьмой части суши, которая с некоторых пор размечталась стать одной шестой, как в старые